Новости Самары. Жизнь города

– Юрий Михайлович, Вы являетесь председателем правления самарской региональной общественной организацией Союза Архитекторов России. В чем основная задача и функция этой структуры?

– Союз архитекторов России – это общественная организация. Она была создана еще в 30-е годы 20 века. Основная задача Союза архитекторов сейчас – создание благоприятных условий для развитию архитектуры как неотъемлемого элемента культуры и общества. Вторая – содействие архитектурному творчеству, защита прав архитекторов, в том числе авторских. Еще одна немаловажная функция союза – оградить общество от непрофессиональных действий и решений в области градостроительства. Помимо этого наша организация занимается, конечно, просветительской и образовательной деятельность и так далее. Причем, если раньше союз архитекторов был идеологической организацией, то сейчас времена существенно изменились. И в первую очередь изменилась ситуация в обществе. Так, если архитектура в советский период нашей истории фактически была прямым продолжением государственной, идеологической функции, то теперь все иначе. Большой вопрос, нужна сегодня ли архитектура государству, или наоборот? И тем не менее, жизнь показывает, что союз архитекторов – это в первую очередь профессиональная организация, которая может дать профессиональную оценку всем явлениям в градостроительной и архитектурной жизни. А это не маловажно, поскольку мы находимся в неком переходном периоде, когда происходит много нового, многое не до конца остается ясным, в обществе меняются стереотипы. Поэтому сейчас особенно важно не потерять основной вектор, задать верное направление. И на профессионалах по-прежнему остается ответственность за создание полноценной среды обитания человека, архитектурных произведений. И приятно отметить, что численность союза архитекторов постоянно растет. А самарское отделение занимает четвертое место по количеству участников после Москвы, Санкт-Петербурга и Екатеринбурга.

– Генеральный план Самары последнее время вызывает массу профессиональных и околопрофессиональных дискуссий. С чем это связано, на Ваш взгляд?

– Это было неизбежно и прогнозируемо. Даже когда генплан создавался, а я являюсь руководителем авторского коллектива генплана Самары 2008 года, мы предвидели такую реакцию. Уже на публичных слушаниях обострились и вскрылись острые и спорные моменты, которые затем стали поводом для обсуждения в политических кругах. Причин здесь несколько. Особенно очевидными они становится, если сравнить современную градостроительную документацию с советским генпланом. Изменилась экономическая, социально-политическая ситуация в обществе, изменилась и роль градостроительных документов.

Раньше был единый заказчик, была выстроена четкая вертикаль, и все строительный и градостроительные изменения происходили по единому плану и воле руководящих органов или крупных ведомств. Сейчас эта система кардинально изменилась: тысячи заказчиков, тысячи агентов градостроительной деятельности, тысячи заявленных интересов. Каждый хочет что-то делать, что-то менять, что-то строить, развивать и так далее. И нет тех народно-хозяйственных планов на пятилетку. Сегодня бессмысленно планировать на какой-то определенный срок – многие вещи заявляются исключительно декларативно и, зачастую, не подкреплены никакими ресурсами. Кончено, есть крупные инвесторы, государственные программы. Но теперь в основе всех этих планов должна лежать территория города, которая может развиваться в ту или иную сторону.

И основная задача градостроителей сегодня – дать правдивую, и в чем-то даже жесткую характеристику нынешнего состояния города, инфраструктуры, территорий и планировочных решений и предложить варианты и возможности дальнейшего развития. Именно на это направлен современный генплан. Причем нужно понимать, что это не конечный продукт. В генплан можно вносить изменения. Но нужно это делать открыто, публично, ясно. Процедура внесения в него изменений четко прописана в Градостроительном кодексе. Это не просто картинка для отчета. Это общественный документ, с которым может ознакомиться каждый. Кроме того, генплан еще и средство мониторинга. Ведь мы находимся на этапе непрерывного проектирования городской среды, которое требует непрерывного анализа. Главное соблюдать условия гласности, публичности, открытости и обоснованность.

К сожалению это во многих случаях не соблюдается. Почему-то некоторые крупные и не очень начальники решили, что они могут без всяких на то оснований что-то подрисовать в градостроительном документе. Так и произошло и с генеральным планом Самары. Не соблюдая никакие процедуры, прописанные в Градостроительном кодексе, минуя публичные слушания и утверждение думы, появился новый генеральный план города-2010. Я его увидел в Москве на выставке «Зодчество-2010». Этот документ разительно отличается от того, что мы приняли и утвердили в 2008 году. Общественность введена в заблуждение. К сожалению, генплан Самары в обход всех процедур изменили где-то в кулуарах.

– Не меньше дискуссий вызвали и новые правила землепользования и застройки Самары...

– В процедуре принятия правил были соблюдены все предусмотренные законом процедуры, но претензии к документу тоже есть. К примеру, каким-то образом в уставе города появилось положение, что публичные слушания должны проходить с голосованием. Абсолютно абсурдное положение. Жители города имеют право высказать свои предложения, соображения, но никоим нельзя принимать их голосованием. Многие вещи могут быть не понятны простым людям. Поэтому зачастую жители видят только какие-то острые моменты, а важные нюансы можно упустить без специальной подготовки. Это уже полномочия профессионального сообщества – комиссии по застройке, муниципальных органов власти. Не исключено, что такое голосование на публичных слушаниях может стать предметом для различных манипуляций и фальсификаций. Ведь ничего не стоит привести студентов, которые будут поднимать руки, топать ногами и кричать «за». А голоса тех, кто действительно что-то хотел сказать, просто услышаны не будут. Так же как и не были услышаны голоса профессионального сообщества, в частности, членов союза архитекторов.

Как только началась работа по подготовке новых правил, в основу которых, кстати сказать, положены питерские градостроительные документы, мы заявляли, что разработка пошла по неверному пути. В 2001 году в Самаре уже были созданы правила застройки, утвержденные думой, которые входили в пятерку пионерных правил, разработанных в рыночных условиях специально для крупнейших городов России. Вот и надо было вносить изменения в тот документ, а не переворачивать все заново. Меня поразило с какой легкостью в новых правилах стали назначать зоны. Особенно транспортные. Там, где сейчас живут люди – уже обрубили участки. По проекту еще конь не валялся, а зона уже назначена. Люди идут оформлять документы на дачу, а им говорят, что их участок уже находится в другой зоне и не принимают у них заявление. Поэтому новые правила внесли сумятицу, сумбур. Пока ситуация разворачивается медленно, но я уверен, что документ еще приведет к массовым судебным разбирательствам. А в итоге – либо к отмене правил застройки и землепользования, либо к существенному их изменению.

– Если подытожить эту тем, в чем функциональные различия этих градостроительных документов?

– Это совершенно разные документы. Генплан – это магистральный, стратегический путь устранения тех недостатков, которые выявлены в городе. Это то, что нужно сделать, чтобы жизнь стала лучше в соответствии с планами социального и экономического развития. А правила застройки – это правила поведения владельцев недвижимости в существующей ситуации. Это защита интересов собственников, и раскрытие информации через градостроительные регламенты для инвесторов, которые хотят выкупить определенный участок или обратиться в муниципалитет с просьбой о развитии какой-то территории. Кроме того, правила предназначены для того, чтобы устранить массу бюрократических препонов: если способ использования недвижимости соответствует правилам, не нужно обращаться в органы власти за дополнительными разрешениями. По сути, это инструмент постоянного ежедневного общения жителей города с его территорией.

– В Самаре недавно была презентована модель высотного регулирования. Что это за документ и для чего он создавался?

– Этот документ следует разбить на две части. Первая часть – это электронная подоснова – трехмерная модель города. Она сделана для того, чтобы мы могли полетать над городом, посмотреть, как разворачивается его панорама с Волги и Самары. Можем представить себе, как изменится вид на город, если в его определенной точке появится какой-то новый объект. Иллюзия, которую создает эта 3D-модель, является очень богатым инструментом для проектировщиков, для тех, кто управляет городом. Кроме того, это еще и способ научного анализа. В этом плане разработчики провели работу очень важную и нужную. Модель и дальше будет дополняться, в том числе изображениями реальных фасадов, крыш. И тогда, рисуя как-то проект, архитектор сможет вставить его в пространство и посмотреть, как он будет смотреться в окружении уже существующих объектов. Это позволяет проводить различные виртуальные эксперименты. Вторая часть модели высотного регулирования – это своего рода художественная концепция. Создатели воплотили на ней свои представления о том, что было бы, будь наша воля. Какой силуэт мы могли бы создать для Самары? Таким образом, проектировщики получили возможность совершенно безопасность поиграть со средой. Поэтому, если первая часть – это проекция, отражение реального положения вещей, то вторая – это эвристический подход к изменению городской среды. Который, конечно, мало общего имеет с реальностью. И тем не менее, возможно именно такая модель Самары в какой-то степени может повлиять на психологию и отношение к городу его жителей или потенциальных инвесторов.

– Союз архитекторов России провел интересный конкурс: «Дом XXI века». А каким на Ваш взгляд должен быть дом XXI века?

– Конечно, судя по тому, что я увидел (а посмотреть очень подробно мне не удалось, так как я был в жюри в конкурсе градоустройству), то наиболее четко сегодня прослеживаются тенденции малоэтажного строительства. На мой взгляд это очень правильно. Приоритет за блокированными, трех-четырехэтажными безлифтовыми домами. Конечно, следует развивать и коттеджное строительство, но это более дорогой подход. Но, безусловно, настало время уходить от всем привычных многоэтажный, многоподъездных домов. Хотя на зодчестве были представлены и такие проекты. Но ведь это кошмар! В глазах рябит от этого безумного количества окон. О какой среде может идти речь, когда человек оглушен этим безумным количеством окошек? Безусловно, основной тенденцией сегодня можно считать гуманизацию среды, переход к среднему и малоэтажному строительству.

Если бы я участвовал, то предложил бы безлифтовый домик на 8-12 квартир с уютной внутридворовой территорией. Такие небольшие домики, которые могут рядом стоять, они масштабны, соразмерны с человеком. Поэтому там есть возможность создать более уютное пространство. Конечно, в виде исключения, могут быть и высотные дома – они позволяют сделать более ярким унылый пейзаж, ландшафт, позволяют поэкспериментировать с рельефом территории. Но и такие проекты не должны быть типовыми. К строительству таких объектов тоже нужно подходить индивидуально, четко прорабатывать архитектурные решения. Ведь каждый высотный объект в городе приобретает своего рода символическое значение.

– Прошло почти два года с тех пор, как строительная отрасль перешла на новую систему работы. Произошли ли в связи с введением СРО какие-то принципиальные изменения в самой строительной отрасли? И как за два года изменился сам институт саморегулируемых организаций?

– Самое главное достижение, на мой взгляд, заключается в том, что профессиональное сообщество в лице саморегулируемых организаций наконец взяло на себя функцию самостоятельно принимать решение о допуске той или иной компании к строительной деятельности. Не секрет, что те лицензии, которые выдавало государство, можно было попросту купить. Сейчас же саморегулируемые некоммерческие организации не заинтересованы в том, чтобы какой-то «левак» проник в их ряды. Если что-то произойдет, то отвечать придется деньгами из компенсационного фонда, то есть деньгами членов этой СРО. Передача этой функции от государства профессиональному сообществу – пожалуй, главная миссия СРО – совершена. И на сегодня это главный итог. Созданы сотни СРО. В области проектирования их уже 161 по всей России. В Приволжском округе их около 30-ти. В Самаре – три. Второй момент важный – это переход к техническим регламентам и разработка нормативов проектирования. Официально большая часть СниПов уже отменена. В 2001 году был издан указ о переходе на технические регламенты. И с тех пор в области проектирования был выпущен лишь регламент пожарной безопасности, толщиной с роман «Три мушкетера». Вообще, с составлением техрегламентов возникает масса трудностей и проблем. Есть опасность, что новые документы будут осложнены массой ненужных положений, коими грешили старые нормы и правила. Поэтом следует ориентироваться на тот нормотворческий опыт, который существует на Западе. Хотя и здесь следует быть осторожными. К примеру, Белоруссия взяла и отменила все свои нормы и правила и применила германские стандарты проектирования. Но, на мой взгляд, это тоже не выход. Совсем не правильно просто переписывать чужие техрегламенты. Ведь у нас совершенно иная культурная, техническая среда.

– Самарско-Тольяттинская агломерация должна стать третьей по величине агломерацией в РФ. Какое значение имеет создание подобных объединений для развития двух основных городов региона?

– В градостроительстве существуют процессы, не зависящие от нас, – это объективное развитие территорий, населенных пунктов. Не нужно торопиться ни с какими административными мерами. Где-то объединение городов уже назрело, где-то нет. Сейчас необходимо тщательно изучить это явление. Ведь, что такое агломерация – это явление, когда населенный пункт переуплотнен в своей структуре, в своих границах до такой степени, что начинает переходить и поглощать прилегающие поселки и города. Но о том, что Самара в ближайшем будущем поглотит Тольятти, речи пока не идет. Если появляется такая необходимость, можно совместно разрабатывать проект планировки определенных территории, где пересекаются интересы двух городов, градостроительный кодекс не запрещает создания и единого генплана. Если в конечном итоге, это приведет это к тому, что города срастутся – хорошо. Но я предполагаю, что такого не произойдет в ближайшие сто лет. Но ускорять эти события ни к воем случае нельзя.

Агломерация – это еще один элемент гражданского общества – договор на горизонтальном уровне. Если что-то интересно Самаре в Тольятти, можно договориться. Но вот у вас, к примеру, есть какие-то интересы в Тольятти чисто жизненные? Нет. В этом-то и вопрос. Когда создавался генплан Самары 2008 года, первое, что мы разработали – это концепцию градостроительного развития внешней зоны города. Это документ как раз показал агломерационные связи: распределение интересов самарцев на окружающие территории. Кончено, образовалось значительное пятно, которое выходило далеко за пределы Самары. Оно доходило и до границ Тольятти, выходит за красный яр и уходило далеко на юг. Это та «грибница», которая питает Самару: деловые, общественные экономические связи горожан. Сказать, что на этом этапе мы заметили какую-то мощную связь с Тольятти сложно. Исключение здесь могут составить лишь некоторые пересечения по зонам отдыха.

– А агломерационные связи у Самары и Новокуйбышевска сильнее?

– Это очевидно. Ведь у нас даже троллейбус туда ходит. Люди из Новокуйбышевска учатся и работают в Самаре. Эти города уже можно рассматривать как почти одно целое. Ведь есть порядка 10 условий, по которым можно сказать, что назрела необходимость создания агломерации. Основное, когда центр исчерпал свои территориальные возможности. Но этот ресурс в Самаре пока есть. Второе условие – решена транспортная проблема в центре агломерации. В Самаре за 20 лет не построили ни одной дороги в городе. И говорить о том, что у нас все хорошо с транспортом, и можем быстро из центра Самары доехать до Тольятти не приходится. Видел даже предложения о строительстве монорельсовой дороги из Тольятти до речного вокзала в Самаре. Прекрасно. По ней будут ездить 20 человек в час. А город будет задыхаться в пробках, без нормальных развязок, дорожной сети.

Поэтому не нужно питать иллюзии. Нарисовать на бумаге можно все, что угодно. Но давайте сначала сделаем необходимое, а потом будем думать о достаточном. Еще одна причина, по которой агломерация назреет не скоро, связана с тем, что в стране – серьезный демографический кризис. Население Самары сокращается. Эти тревожные симптомы говорят о том, что в первую очередь сейчас необходимо обратить внимание создание нормальных условий для жизни людей.

– Каковы с точки зрения градостроительства перспективы развития Самары? Могли бы Вы выделить несколько основных и наиболее актуальных тенденций?

– Сейчас можно говорить о том, что развитие Самары некоторым образом приостановилось. Но нужно использовать эту остановку в своих целях: подумать, что городу необходимо, сравнить, как дела обстоят в других городах, осмыслить, что было сделано и что, предстоит. С одной стороны, в Самаре есть перспективные территории: самарское заречье, Кряж, Красный Пахарь, – но все они уже принадлежат частным лицам. Уникальными площадками для перспективного освоения и комплексной застройки могут стать и Радиоцентр, и кряжский аэродром. Кроме того, у города есть и внутренние резервы – территория Самары очень рыхлая. Необходимо решать также проблему дачных участков, ведь они занимают огромные площади в теле города. Допустимо ли это? Этим вопросом также нужно заниматься, тщательно изучать. Большую площадь занимают и частный сектор. При всем уважении к частной собственности, ведь многие из этих территорий в Самаре сегодня серьезно деградируют. Кроме того, в центре города появились огромные пустующие площадки промышленных предприятий, где ходят три кудлатых пса и сторож. Тот же ЗИМ, станкозавод и так далее. Территории также находятся в частной собственности. Поэтому верное развитие этих площадок во многом зависит от гражданской ответственность их собственников . Пока же они стремятся выжимать максимум из участка, получить максимум прибыли.

И самое главное, любое развитие городских территорий должно быть согласовано с планом социально-экономического развития Самары. Имея единую стратегию, мы сможем уже более основательно говорить о возможностях городского пространства.